- Знания
- 7 июня 2022, 16:44
В детский дом по заявлению: кто такие «родительские» сироты и что можно сделать, чтобы их стало меньше
Иногда у семьи по разным причинам нет возможности заботиться о ребенке — тогда родители могут временно поместить его в детское учреждение — например, в детский дом или коррекционный интернат, если у ребенка есть особенности развития. При этом многие сотрудники таких учреждений уверены, что у них ребенку будет лучше, чем в родной семье, а родителям зачастую не предлагаются другие виды помощи. Мы поговорили с сотрудниками благотворительных фондов и изучили статистику, чтобы понять, насколько полезна эта услуга и как она сказывается на самом ребенке, а также на его семье.
Могут ли сироты быть «временными»
Использовать термин «временное сиротство» не совсем корректно. У нас нет детей, постоянно устроенных в детские дома.
По сути все дети находятся в детских учреждениях временно — пока не вернутся к родителям, иным законным представителям или не будут устроены на воспитание в другую семью. Это указано в постановлении Правительства № 481 «О деятельности организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и об устройстве в них детей, оставшихся без попечения родителей». Но среди этих детей есть те, чьим опекуном является само учреждение — когда родители лишены прав, ограничены в правах или отсутствуют, и те, чьими законными представителями являются родители. Таких сирот, по словам Елены Альшанской, называют «родительские».
Почему и на каких условиях ребенка временно помещают в детское учреждение
При этом, согласно результатам исследования 2020-2021 года «Временное помещение детей в детские учреждения», проведенного по заказу Благотворительного фонда Елены и Геннадия Тимченко, среди «родительских» сирот около 50% находятся в детских учреждениях по заявлению родителей.
Есть такой вариант, когда родители в трудной жизненной ситуации пишут заявление в органы опеки и просят временно разместить ребенка в какое-то учреждение. Для того, чтобы это сделать, нужны достаточно веские аргументы. Например, у мамы сломан позвоночник, у семьи сгорел дом, нет денег.
Другие распространённые причины — алкогольная зависимость родителей и сложности в воспитании «трудных» подростков при относительном благополучии семьи.
В случаях, когда ребенок размещается в организацию для детей-сирот, заключается трехстороннее соглашение — между родителем, опекой и детским учреждением. В нем предусматривается, какая психологическая, педагогическая и юридическая помощь будет оказана родителям, на какой срок в учреждении размещается ребёнок, какие права и обязанности есть у законных представителей и самого учреждения. При этом, как утверждает Ирина Зинченко, ни одно учреждение не препятствует общению родителей с ребенком — если они хотят навещать ребенка каждый вечер, никто не может этого запретить. «Размещение ребенка в детское учреждение это временная мера, обычно на шесть месяцев. После заключения соглашения каждые полгода поднимается вопрос, а что будет с ребёнком дальше», — замечает Ирина Зинченко. Вместе с тем в отдельных регионах дети живут в учреждениях более года, так как у родителей есть возможность продлить соглашение, если причины, по которым ребенок временно помещен в организацию для детей-сирот, сохраняются.
Несмотря на то, что по закону родители продолжают нести те же права и обязанности в отношении ребенка, а значит участвовать в его воспитании, случается так, что родитель может пропасть или не интересоваться жизнью ребенка.
Допустим, мама приходит в органы опеки и говорит: «Нет денег, нечем кормить, заберите ребенка в детский дом на время». И если шесть месяцев мама не навещала его, не выходила на связь и сейчас нет понимания, где она, — инициируют лишение или ограничение родительских прав. Естественно перед этим все выяснят. Бывают самые разные ситуации — мама попала в аварию и лежит без сознания. Здесь прав не лишат, а будут ждать.
Пока решение в отношении родителей не принято, усыновить или удочерить ребенка нельзя. Однако, как замечают Ирина Зинченко и Елена Альшанская, ситуация, когда здоровый ребенок до 18 лет будет находиться в статусе «родительского» сироты, невозможна.
Большинство «родительских» сирот находятся в детских учреждениях впервые. Тем не менее 15-30% детей имеют опыт неоднократного временного помещения в учреждения, а 5-10% — 3 и более раза. Это может происходить по разным причинам: рецидивы алкогольных срывов родителей, низкое материальное положение семьи, возвращение ребенка в семью без оценки рисков для его жизни и здоровья.
[Родители] забирают, а потом снова отдают через неделю. Так можно, потому что когда к специалистам органов опеки снова приходит мать и говорит, что детей нечем кормить, никто же не бросит ребенка в этой ситуации. Конечно, всегда действуют в интересах детей. Но эта практика чем нехороша — ребенок в принципе не должен жить в интернате.
Как дети с инвалидностью могут жить в учреждениях «временно», но «бессрочно»
Есть и вторая категория «родительских» сирот — такие дети находятся в учреждениях по заявлению родителей о предоставлении медицинских и образовательных услуг. Большинство из них — дети с инвалидностью, а до 30% всех «родительских» сирот, временно помещенных в детские учреждения, имеют ограниченные возможности здоровья.
Родился ребенок с синдромом Дауна, родители сначала забрали его домой, через неделю передумали. По заявлению разместили его в дом ребенка, ссылаясь на то, что ему нужен особенный уход. Потом родители приходят и продлевают заявление на полгода, потом еще. И так может быть до 18 лет.
В исследовании Благотворительного фонда Елены и Геннадия Тимченко указывается, что такое заявление о временном помещении в интернатное учреждение может маскировать фактический отказ от ребёнка и при этом являться более удобной для родителей альтернативой: родители могут получать пособия на детей с инвалидностью, но никак не участвовать в их воспитании. Ребенок с ОВЗ же оказывается в самом уязвимом положении — он может жить в учреждении с «временным статусом» бессрочно, при этом его невозможно устроить в другую семью. Таких детей около 5%.
Однако, как подчеркивает Ирина Зинченко, дети с ОВЗ в целом самая проблемная категория для усыновления: «У нас достаточно много детей с инвалидностью, которые подлежат устройству в другую семью и биологические родители подписали согласие на усыновление. Но могу сказать, что очереди из желающих их забрать, нет. Что уж говорить о детях, у которых статус не определен».
До апреля 2022 года в постановлении Правительства № 481 не было предусмотрено заключение трехстороннего соглашения в случаях, если ребенок временно размещается в учреждение на получение медицинских и образовательных услуг.
Родители детей с инвалидностью, заболеваниями, писали заявление на получение социальных услуг, чаще всего стационарных, в соцзащите. И тут трехсторонних соглашений никто не заключал, и вообще не было никаких сроков, которые эту услугу ограничат. Ребенок мог жить в школе-интернате хоть до 18 лет, а родители каждый год продлевали данную услугу.
Так как после поправок прошло чуть больше месяца, новая практика еще не получила широкого распространения.
Сколько таких детей
По данным мониторинга Минпросвещения 2018 года, предоставленным по запросу платформы «Если быть точным», общая численность временно размещенных «родительских» сирот составила 27 803 человек, или 38,9% от всех детей, находящихся в интернатных учреждениях. А согласно другим цифрам платформы, в 2022 году году в детских учреждениях по заявлению родителей или законных представителей находится 17,8 тыс. детей (против 16 785 человек в 2019 году).
Как помочь «родительским» сиротам и их семьям
Наличие заявления родителей на временное помещение ребенка в детское учреждение — как в связи с трудной жизненной ситуацией, так и в целях получения образовательных и медицинских услуг — не всегда означает, что родители приняли осознанное и самостоятельное решение. Такой способ могут рекомендовать специалисты органов опеки как альтернатива лишению родительских прав или или в качестве «передышки».
При этом только в 10-15% случаев родители не заинтересованы в сохранении ребенка в семье, а в 40-80% случаев можно было бы обойтись без временного помещения ребенка в учреждение, работая с причиной, а не со следствием.
Наша задача — не устроить ребенка в другую семью, а разобраться, что мешает родным родителям забрать его из учреждения или вообще не отдавать туда. И чаще всего оказывается, что родителям никто не оказывает серьезной помощи для того, чтобы изменить ситуацию. Например, у нас был случай: мама — выпускница детского дома — осталась одна с маленькими детьми без денег и социальных компетенций. Мама очень любит детей, но не умеет справляться с их плохим поведением, никто никогда ее этому не учил, и саму не воспитывал с любовью. И вот полиция забирает детей из-за синяков и неустроенности быта. Мама — абсолютно без ресурсов — нет жилья, стабильной работы, образования, семьи. И вместо того, чтобы как-то ей помочь, ей ставят условия, с которыми она не в состоянии справиться сама. Она несколько лет бьется, но у нее не получается, тогда опека подает в суд на ограничение прав, и ее маленьких здоровых детей легко устраивают в приемные семьи. И надо было это делать? Надо было, чтобы ее дети два года сидели в доме ребенка?
Среди возможных вариантов профилактической помощи — службы психологических консультаций, социальное сопровождение семьи, комплексная работа с алкогольной и наркотической зависимостью, временное жилье для совместного проживания с ребенком или улучшение имеющихся условий проживания, услуги социальной передышки. Ещё одно решение, которое предлагает Елена Альшанская — замещающая семья
Если маме нужна реабилитация, лечение от зависимости, ребенок мог бы быть временно устроен в приемную семью — ровно на тот период, пока мама не заберет его обратно. Сейчас это лишь единичные подобные программы у ряда НКО и первый опыт с ресурсными семьями у Московской области в этом году.
Пока же у нас есть просто приемные семьи, куда ребенок может быть устроен до лишения прав родителей. Но в таких семьях зачастую пытаются поскорее обрубить контакты между родными родителями и ребенком, вступить с ними в конкуренцию. А это сделать легко — уязвимый, неуспешный, нересурсный человек, который говорит не так интеллигентно, выглядит не так прекрасно, проигрывает в этом сравнении. Но не должно быть так, что мы детей из семей с худшими условиями жизни переводим в семьи с лучшими условиями. У государства стоит задача, чтобы в таких семьях в целом менялись эти условия жизни. Конечно есть ситуации, где нужно ровно это — как можно быстрее лишить прав родителя, который несет реальную угрозу ребенку или не планирует о нем заботиться, и устроить ребенка в приемную семью. Но во многих случаях стоит сначала дать родным родителям шанс, и при этом не держать ребенка в детском доме.
Что касается «родительских» сирот с ОВЗ, их бессрочное пребывание в специальных учреждениях зачастую обусловлено дефицитом территориально доступных услуг по лечению, реабилитации и инклюзивному образованию (в том числе на дому), отсутствием обучения родителей навыкам ухода за ребенком, нехваткой ранней помощи и психологической поддержки.
Когда у мамы рождается ребенок с нарушениями развития, бывает так, что в медицинском учреждении ей говорят, что она не справится и лучше родить другого здорового. Иногда близким стыдно, что у них в семье такой ребенок. Конечно, в ситуации осуждения и отсутствия поддержки не каждая мама выдержит. Многие начинают в себе сомневаться. Кроме того, у мамы может не быть объективных возможностей лечить и воспитывать ребенка с ОВЗ. Где специалисты? Где поддержка? Где возможность выйти на работу, то есть уход и присмотр за ребенком в формате детского сада, школы или хотя бы пятидневки, чтобы мама не была заперта с ребенком 24 часа в сутки без возможности работать, дышать и жить ещё какую-то жизнь?
Необходимо выстраивать такие государственные социальные институты, которые, с одной стороны, создавали бы условия, чтобы ребенок удержался в семье и жил в безопасной ненасильственной среде, а, с другой, выручали родителей, не справляющихся с воспитанием, содержанием, поведением ребенка. Все это требует не бесконечного наказания, а помощи и поддержки.
Спасибо, что дочитали до конца!
Опыт