- Культура
- 13 сентября 2021, 15:59
Интервью с Евгенией Волунковой о ее книге «Подтексты» и том, как социальная журналистика меняет мир
В этом году журналист, автор «Таких Дел» Евгения Волункова написала книгу «Подтексты», в которой собрала истории людей из разных уголков России и рассказала о непростой жизни в командировках. Книга опубликована в издательстве фонда «Нужна помощь».
В этом интервью Женя рассказала о книге и о том, как социальная журналистика меняет мир вокруг нас.
Женя, расскажи, пожалуйста, как у тебя появилась идея написать книгу?
Когда пишешь тексты, многие вещи остаются за кадром. Есть конечный продукт, он выходит и все на этом. А что происходит с людьми после публикации, меняется ли их жизнь — этого читатели уже не видят.
Помню, как мне позвонили герои текста и сказали: «Знаете, после вашей статьи мы собрали денег и купили корову!» Я подумала: «Классно, надо поделиться этим с читателями!» Они ведь помогали, важно, чтобы они видели, что что-то меняется.
Еще мне казалось, что людям интересно будет узнать о моих командировках — о том, как я мчусь ночью на снегоходе, как мерзну под тремя оленьими шкурами, или как меня караулят олени и я не могу выйти из дома.
Сначала я писала об этом в Фейсбуке, а потом это переросло в идею написать книгу.
Я решила добавить немного журналистских лайфхаков и поделиться мастерством с теми, кто только собирается стать социальным журналистом или работает в этом недавно. А еще мне хотелось показать, что не все так мрачно, что даже в самых страшных историях бывает хороший финал.
А каким образом тексты на социальные темы меняют действительность? Не кажется ли тебе, что если читателю не дать механизм влияния — например, просьбу пожертвовать — то он начинает испытывать фрустрацию? Человек читает несколько текстов, понимает, что ничего изменить не может и в результате теряет интерес. Не все ведь тексты фандрайзинговые. Как здесь быть? Есть ли такая проблема?
По своему опыту могу сказать, что чем меньше просишь, но самой историей показываешь, что нужна помощь, тем больше у людей возникает доверия и желания помогать. У меня было много случаев, когда я ничего не просила для героев, но они получали колоссальную поддержку.
А как читатели находили героев?
Они писали мне и предлагали помощь. Мне ужасно это приятно.
Не могла бы ты вспомнить свой первый опыт, когда текст повлиял на ситуацию? Как это было? Что ты тогда почувствовала?
Однажды в командировке я познакомилась с бабушкой, которая жила в аварийном доме. Когда я вошла в полуразрушенный дом и увидела пожилую женщину в коляске, без ноги, закутанную во все, что нашлось дома, то была потрясена до глубины души.
Я написала о ней в своем блоге и все закрутилось. Кто-то захотел починить печку, кто-то заделать крышу, некоторые начали собирать вещи и лекарства. Я долбала мэрию города, просила переселить ее, мне приходилось туда ездить, названивать, следить за процессом. В результате ей выделили заброшенный магазин, сделали из него жилое помещение и бабушка переехала из аварийного дома в нормальную квартиру.
Это было в самом начале моей деятельности. Я тогда увидела, что журналистика может не только развлекать, но и помогать, что она собирает вокруг проблемы людей. Меня это потрясло, я подумала: «Божечки, вот этим можно заниматься! Можно что-то делать для людей, а не просто писать, тут же забывая об этом».
Но не всегда ведь у историй такой конец. Что ты испытываешь, когда публикуешь материал, а все остается по-прежнему? Как ты себя убеждаешь, что твоя работа не бессмысленна?
Конечно, я всегда жду перемен и расстраиваюсь, если ничего не происходит. Особенно, если пишу о людях, которым сочувствую. Но такие ситуации напоминают мне, что я журналист, а не волшебник. И моя основная задача — информировать читателя.
Мне кажется, что даже если ничего не происходит, героям важно, чтобы про них услышали и рассказали. Это помогает им справиться психологически.
Была история, когда бабушке прислали цветы и подарки. В бытовом плане в ее жизни ничего не поменялось, но она получила поддержку.
А как не принимать чью-то сторону при подготовке материала и оставаться объективным? Ведь часто ситуации в социальных текстах такие, что начинаешь сочувствовать одному из героев. Как ты себя ведешь в таких случаях?
Несмотря на то, что есть профессия, ты все-таки не робот, а живой человек. Я сочувствую, когда не могу не сочувствовать, но при этом стараюсь не перебарщивать с эмоциями и личным погружением. Тем более, когда это репортаж, а не фандрайзинговый текст, и нужно показать разные стороны.
Как ты считаешь, нужно ли давать читателю хоть небольшой глоток воздуха? Ведь если все время читать про умирающих детей, психоневрологические интернаты, бедствующих и никому не нужных стариков, может появиться чувство, что ты бессилен что-либо поменять. Как не потерять читателя? Как дать ему почувствовать, что он нужен и может менять мир в лучшую сторону?
Я всегда стараюсь давать надежду читателю, но, к сожалению, не в каждом тексте это получается. Ты не можешь написать о том, чего нет. Я бы посоветовала выбирать темы, исходя из своего состояния и не корить себя, если больше не можешь читать про боль. Это абсолютно нормально.
У меня есть пример, когда я писала про женщину из Забайкалья. Это была мать двоих детей, у которой у нее не было ног. Защищая себя, она убила мужа и села в тюрьму. Когда она вышла на свободу, она осталась одна с двумя детьми в полной нищете.
После истории про нее ко мне обратилась женщина и предложила помощь. Уже два года она присылает деньги, одежду, помогает всем, чем может. Я не знаю, читает ли она другие наши тексты, но понимаю, что героиня до сих пор не спилась и не натворила глупостей только потому, что у нее есть поддержка.
Иногда достаточно выбрать какого-то одного героя, чтобы почувствовать, что ты нужен и можешь что-то изменить.
Мы говорили про читателей. А какие есть минусы в социальной журналистике для самого автора? Ты писала, что после работы над историей про Найпу Алгалиеву, ты не спала ночами и ходила к психотерапевту. Как уберечь себя от этого и сохранить ресурсы для работы над другими материалами? Или это данность, которую нужно принять?
Мне бы хотелось сказать, что есть способы, как с этим бороться, но я не знаю. Если тебе звонит герой и говорит, что у него проблемы, как в случае с Найпой, ты не можешь сказать: «Извините, я свою работу выполнила и теперь работаю над другими темами». Бывают ситуации, когда ты не можешь не погрузиться.
Но важно понимать, что это работа и от тебя зависит не так много, как кажется. Нужно держать в голове, что ты не спасаешь мир, а просто рассказываешь о нем. С годами истории людей все меньше выбивают из колеи, начинаешь наращивать шкуру, учишься балансировать. Это приходит с опытом.
Мы издали эту книгу, чтобы показать читателям, что смысл делать максимум возможного есть даже тогда, когда надежды на изменения нет. Нам хотелось дать почувствовать, каково это — иметь дело с очень сложными ситуациями, из которых, кажется, выхода нет, а потом видеть, что благодаря твоей работе жизнь людей меняется к лучшему.
Ценнее всего в этой книге — уникальный опыт автора, который можно приобрести только тогда, когда ездишь по всей стране и слышишь много разных историй. У Жени получилась буквально Одиссея, калейдоскоп ярких личностей и паноптикум диких ситуаций. При этом лично для меня очень важно, что все эти случаи социальной несправедливости, мелкой и крупной, не лишают автора веры в человека, а наоборот, мотивируют к действию. Надеюсь, что Женин пример вдохновит наших читателей и даст им надежду на позитивные изменения.
Спасибо, что дочитали до конца! Купить книгу Жени Волунковой «Подтексты» можно здесь.
